Пастух в Чувашии
Глухой хрипун, седой молчальник Из-за коряг следил луну. Вокруг стоял сухой кустарник, Жевали совы белену. И странны, как рога оленьи, Валялись корни в отдаленье. На холод озерных зеркал Туман влачил свои полотна. Здесь мир первичный возникал Из глины и куги болотной. …И, звезд питаясь млечным соком, Сидел он, молчалив, как окунь.
Как дым, кипели комары В котле огромной лихорадки. За косогоры падали миры. И все здесь было в беспорядке.
Я подошел к огню костра. – А сколько будет до кордона? — Глаза лениво и бездонно Глядели из болотных трав. Он был божественный язычник Из глины, выжженной в огне. Он на коров прикрикнул зычно, И эхо пело в стороне… Я подражал «Цыганам» Пушкина До третьих петухов.
Потом достигла речь кукушкина Светлевших перьев облаков. Коровы сбились в теплый ком, Следя, как звезды потухали. Шурша шершавым языком, Они, как матери, вздыхали…
1938 г.
|