Томление Курбского
Над домами, низко над домами Медным ликом выплыла луна. Во тумане, близко во тумане Брешут псы, сошедшие с ума.
Только совесть бродит под туманом, Как изветник, смотрится в пробой. Не доспорил князь с царем Иваном, Не поладил князь с самим собой…
Пишет Курбский в лагере литовском — И перо ломает на куски. Сторожа по деревянным доскам Бьют – и то, наверно, от тоски.
«Огляди меня, как саблю, на? свет, Выспроси бессонницу мою. Предаю тебя, проклятый аспид, Но с тобою Русь не предаю.
Не иду к льстецам твоим в науку, Не плутаю с хитростью лисы. Награжден за муку, за разлуку, Говорю прямыми словесы.
Оглядись! Среди непрочных топей Ты столбы трухлявые забил. Воспитал вокруг себя холопей, А высоких духом погубил.
Отворил ли правду властью царской? Водворил ли счастье и покой? Времена жестокости татарской Воцарились под твоей рукой!
Годы – суть для вечности минуты, Перейти их мыслями сумей. Гневом Божьим не родятся ль смуты, Царь Иван, за гибелью твоей?..»
Оплывая, свечи плачут воском, Под глазами тени-медяки. Пишет Курбский в лагере литовском И перо ломает на куски.
За домами, низко за домами, Засветилась алая черта. Во тумане, близко во тумане, В час рассвета кличут кочета.
1947 г.
|